На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

ИНТЕСНЫЕ НОВОСТИ

27 подписчиков

Свежие комментарии

  • Семенков Александр
    А Константинов к какой партии относится? Если к правящей, тогда его предложение понятно.14.07.22==Глава Г...
  • Людмила
    На родине гражданская война.От горя, крови города устали, кровавый клоун смотрит без печали,-за всё получено зелёными...12.07.22==Позорищ...

27.11.21==Как Путину и Си Цзиньпину избежать новых провокаций Байдена

Владимир Павленко
          Владимир Павленко
Помимо дальнейшего укрепления двусторонней координации, на наш взгляд, можно было бы рассмотреть вопрос о тройственной встрече в формате Си – Путин – Байден в Пекине, на полях зимней Олимпиады. Тройственный формат позволил бы избежать американских провокаций, подобных нынешнему приглашению Тайваня. И в условиях нарастающей турбулентности это не может не послужить укреплению того самого доверия, кризис которого сегодня служит источником очень многих мировых проблем.

Госдеп США обнародовал список из 110 стран, приглашенных на так называемый «саммит за демократию», который президент Джо Байден проводит под своим председательством в виртуальном режиме 9−10 декабря. Многочисленные наблюдатели выделили особенности состава участников, а также сделали первые выводы. Во-первых, ограниченное представительство Африки и весьма специфическое, несбалансированное — евразийского континента. Если в Европе в приглашении отказано только Венгрии, а в составе НАТО — еще и Турции, то азиатская часть континента, с точки зрения американских представлений о «демократии», — сплошная terra incognita. Приглашения на Ближнем и Среднем Востоке получили только Израиль и Ирак, в целом в континентальной Азии — еще и Индия. Более широко представлен «морской» пояс островных и полуостровных государств — Япония, Южная Корея, Филиппины, Малайзия. То же и на Черном континенте: приглашение получил весь юг — от ЮАР и дальше вверх по карте вдоль атлантического побережья до экваториальной зоны. Африканскому северу, подвергнутому десятилетие назад масштабной американской дестабилизации под неоконсервативным видом «цветных» «демократических» революций, в демократии Вашингтоном отказано. Что, заметим, симптоматично. Это косвенное признание США собственной несостоятельности, ибо «насаждение демократии» — стратегия, предложенная в 2005 году госсеком Кондолизой Райс, официально провозглашенная год спустя президентом Джорджем Бушем — младшим (причем в Фонде поддержки демократии), и официально же подтвержденная в 2009 году в каирской речи президента Барака Обамы.

Председатель КНР Си Цзиньпин и президент России Владимир Путин
Председатель КНР Си Цзиньпин и президент России Владимир Путин
Во-вторых, оценки, прозвучавшие в российских СМИ, пока достаточно противоречивые и поверхностные. Подхватив естественный для дипломатической практики комментарий главы российского МИД Сергея Лаврова о попытке разделения Вашингтоном зарубежных стран на «демократические» и «недемократические», эксперты заговорили о «строевом смотре», который США устроили своим неоколониальным вассалам, уточнив заодно их список. Некоторые даже отыскали в этом позитив, наивно предположив, как будто бы и не было холодной войны и распада СССР, что Вашингтон «завязал» с «экспортом демократии» и в остальную часть мира больше не полезет. Это, разумеется, не так. Отказ в «демократичности» — это с американской стороны «черная метка», предупреждающая, что нажим не только не закончился, но будет нарастать.

В-третьих, обращает внимание та часть официального заявления Госдепа, где содержатся обоснование саммита, а также цели и задачи, которые перед ним поставлены. Что особенно важно? Следующее:

  • «9−10 декабря 2021 года президент Байден проведет первый из двух саммитов за демократию, на котором соберутся лидеры правительств, гражданского общества и частного сектора»;
  • встреча проходит, «чтобы изложить позитивную повестку демократического обновления и коллективного противодействия угрозам, с которыми сталкиваются сегодняшние демократии»;
  • «Для Соединенных Штатов саммит предоставит возможность выслушать, узнать и пообщаться с широким кругом субъектов, поддержка и приверженность которых имеют решающее значение для глобального демократического обновления»;
  • «В преддверии первого саммита мы консультируемся с экспертами из правительств, многосторонних и благотворительных организаций, гражданского общества и частного сектора, чтобы выдвинуть смелые осуществимые идеи по трем ключевым темам: защита от авторитаризма, борьба с коррупцией и поощрение уважения прав человека».
Вашингтон
Вашингтон
Итак, декабрьский саммит только запускает процесс. Подтверждено то, о чем раньше говорили в кулуарах. Саммитов будет (пока) два. Ранее в СМИ «утекли» подробности, связанные с подготовкой второго саммита. Он может быть переведен в очный формат, но главное: нужен для того, чтобы вовлечь страны, не представленные на первом саммите. Обращаться с этим «надлежит» им самим, одновременно представляя планы «демократических реформ». Почему именно так? Уже приходилось упоминать, что по такой же схеме формировалась в свое время ООН; условием вхождения являлась принадлежность к Антигитлеровской коалиции, и за небольшое время до открытия учредительной конференции в Сан-Франциско шлагбаум опускался: кто не успел — тот опоздал. Включение этой процедуры повышает вероятность, что на втором саммите, если Байдену удастся существенно нарастить численность, будет объявлено о создании новой, «демократической» международной организации, например «Лиги демократий» или «Организации объединенных демократий», которую впоследствии сначала противопоставят ООН, а затем выдвинут на всемирную роль вместо нее. Вашингтону главное — вовлечь существенно больше половины стран мира, а сейчас практически только половина. Если ко второму саммиту увеличить представительство не удастся, объявят третий саммит и продолжат организационную работу. Так что раздел мира на две части — это не цель, а следствие. Цель — избавиться от ООН с ее Советом Безопасности, в котором у России и Китая право вето, и именно поэтому в пропагандистском плане Байден «нападает» с обвинениями в «авторитаризме» именно на Москву и Пекин. В рамках ООН планы ликвидации явочным порядком права вето вынашивались с 1995 года, а в 2004 году обрели конкретное содержание реформы к 2020 году Совета Безопасности. Не получилось, отсюда нынешняя активность, упакованная в формат виртуального саммита.

Это стратегия на будущее, возможно, не столь отдаленное, а вот что следует из все всего этого прямо сейчас?

Первое. Формулировка «правительства, гражданское общество и частный сектор» — не случайная подборка акторов, а идеологема, которую в ООН после распада СССР и временного получения над ней Вашингтоном полного контроля целенаправленно внедряли, начиная с Конференции ООН по окружающей среде и развитию 1992 года. Смотрим преамбулу одного из главных документов конференции — Рио-де-Жанейрскую декларацию по окружающей среде и развитию — и читаем там: «Конференция ООН…, преследуя цель установления нового, справедливого глобального партнерства путем создания новых уровней сотрудничества между государствами, ключевыми секторами общества и людьми…». И далее идут 28 принципов, 8-й из которых, развивая требования доклада Римского клуба «Пределы роста» (1972 г.), провозглашает: «Для достижения устойчивого развития и более высокого качества жизни для всех людей государства должны ограничить и ликвидировать нежизнеспособные модели производства и потребления и поощрять соответствующую демографическую политику» (депопуляцию).

Штаб-квартира ООН
Штаб-квартира ООН
 Dendodge

В 1994 году выходит доклад генсека ООН «Развитие и международное экономическое сотрудничество. Повестка дня для развития»; в нем «под демократию» выстраиваются все основные параметры развития — окружающая среда, мир, экономика, общество («социальная справедливость»).

«Социальное развитие, — пишет Бутрос Гали, — становится стабильным только в том случае, если опорой ему будет само общество. НПО, общинные организации, частные предприниматели, организации трудящихся и другие группы — все должны активно участвовать в этом процессе».

В 1995 году выходят сразу два документа. Копенгагенская декларация о социальном развитии привязывает к экологии экономическое и социальное развитие, а доклад Комиссии по глобальному управлению и сотрудничеству «Наше глобальное соседство» провозглашает «глобальное гражданское общество», то есть совокупность НКО, самостоятельным субъектом системы международных отношений наряду с государствами и международными организациями. Так складываются две стержневые триады системы «устойчивого развития». Первая: экология — экономика — социальная сфера провозглашает экологию высшим приоритетом, превращая ее в инструмент внешнего вмешательства во внутренние дела, включая экономическую и социальную политику. Вторая триада: правительства — «гражданское общество» — глобальный бизнес. При этом: совокупность образующих «гражданское общество» аккредитованных при ООН («ассоциированных») НКО провозглашается «глобальной общиной». «Частный сектор» — крупный транснациональный бизнес — связывают Глобальным договором ООН. А правительства в этой триаде ставят в положение коммуникаторов между ТНК и НКО.

С тех пор эти две триады неизменно проходят красной линией через все международные документы, принятые за три постсоветских десятилетия. И везде под таковыми стоит российская подпись, а мы задаемся вопросом: почему та же ВОЗ или ПРООН — Программа ООН по развитию, являющаяся платформой все того же объединения правительств, НКО и бизнеса, наплевав на принцип суверенитета, контролируют нашу внутреннюю политику поверх властей? Поэтому триада в официальном заявлении Госдепа по саммиту за демократию о многом говорит.

Штаб-квартира ВОЗ в Женеве
Штаб-квартира ВОЗ в Женеве
Второе. Тезис Госдепа о «противодействии вызовам демократии» также наделен историческим смыслом, причем двойным. В 1975 году появился доклад Трехсторонней комиссии «Кризис демократии», в котором рассматривались основные тенденции взаимодействия государственного управления с демократическими принципами. Авторы рассматривали ситуацию по трехсторонним регионам — Северной Америке, Западной Европе и Японии. Во-первых, Трехсторонняя комиссия объединяет элиты этих регионов, которые с тех пор расширились. Северная Америка в этих построениях официально включает Мексику, неофициально является вторым изданием Доктрины Монро, превращающей Латинскую Америку в «задний двор» Вашингтона. Европа теперь вся, а не Западная, но статус России не определен. Читателю, интересующемуся политикой, хорошо известны две формулы Европы с российским участием — «от Атлантики до Урала» и «от Атлантики до Владивостока». Менее знакомо то, что в них зашифровано. Так вот, «до Урала» — это раздел России между европейским блоком и АТР, до масштабов которого в 2000 году расширили японскую группу; «до Владивостока» — вхождение целиком в Европу. В самостоятельности России отказано, и поскольку стержнем Трехсторонней комиссии является «бильдербергское» объединение североамериканской и европейской элит, а его «ядром», в свою очередь, — связка лондонского Chatham House с вашингтонским Советом по международным отношениям, понятно, что в «вызове демократиям» зашифрована интеграция нашей страны в Запад. Целиком или по частям. Второй смысл этого тезиса — в положении того же доклада «Кризис демократии» о том, что конфликт между ростом влияния «гражданского общества» и правительств может привести ко второму изданию фашизма, только «не такого, как нацистский, а другого». Поясним: не коричневого, а «зеленого» нацизма, проталкивание которого ныне в форме QR-тоталитаризма осуществляется под предлогом так называемой «пандемии». И если прежний фашизм авторы Трехсторонней комиссии — Хантингтон, Круазье и Ватануки — ассоциируют с «восстановлением традиционных форм авторитета», то будущий, для нас — нынешний, — с подрывом и обрушением всяких авторитетов и прежде всего государств и ценностных традиций.

Следовательно, и здесь Госдеп не сотрясает воздух «красивыми» фразами, а эзоповым языком говорит то и так, чтобы это было понято теми, «кому надо», а остальные чтобы «хлопали ушами», воспринимая за чистую монету социальную демагогию о «великой перезагрузке» с ее «Целями устойчивого развития». Как пишет Николас Хаггер, «Совершенно очевидно, что сегодня существуют два Новых мировых порядка: идеальный…, существующий в общественном сознании, новая Утопия, родившаяся в конце XX века, и злонамеренный…, мировое правительство, которое в течение нескольких поколений «ожидало» своего рождения и призвано служить коммерческим интересам мировой элиты. Первый призван служить… всем, второй — лишь немногим. Первый направлен на искоренение болезней, голода и войн… Второй вознаградит тех, кто ему служит, многомиллиардными контрактами и наделит гигантской властью. Новый мировой порядок, о котором говорили Нельсон Рокфеллер (в 1968 г.) и Буш-старший — это второй, замаскированный под первый». Ни убавить, ни прибавить! Кроме того что последователями упомянутых персонажей и являются Клаус Шваб с папским «Советом по инклюзивному капитализму», Байден, Греф и весь паноптикум «QR-вакцинаторов» — иностранных и доморощенных. Внушительность объема цитаты компенсируется ясностью, с которой она раскрывает вещи, понимание которых общественным сознанием является главной проблемой современности.

Михаил Горбачев, Рональд Рейган и Джордж Буш-старший в Америке
Михаил Горбачев, Рональд Рейган и Джордж Буш-старший в Америке
(сс) Reagan White House Photographs

Третье. Объявленный состав приглашенных, помимо всего прочего, еще и указывает на динамику реализации проекта «трех мировых блоков». Невооруженным глазом видно, что североамериканский блок практически сформирован. В европейском, «пристегнуть» к которому в логике меридионального мышления намерены не только Россию, но и Африку, глобализаторы сталкиваются с трудностями, но в нем уже сформирован натовско-евросоюзовский стержень. Слабее всего у них позиции на Востоке, где влияние имеется по дальней периферии, а континентальный российско-китайский центр сохраняет высокую степень автономной прочности. Поэтому по нему и наносится удар, причем как в целом, так и в расчете на раскол между Москвой и Пекином.

Оборотной стороной этого также выступает отчетливо просматривающееся стремление Вашингтона к расколу международных организаций и объединений, в которые он не входит и считает себе противостоящими. Приглашение Индии, Бразилии и ЮАР раскалывает соответственно БРИКС и ШОС; семи постсоветских республик и Тайваня — ту же ШОС, а также ОДКБ и СНГ, а также подрывает суверенитет Китая. Приглашенные Сингапур, Филиппины и Малайзия таким образом стравливаются с остальными партнерами по АСЕАН. Ирак, в котором у власти шиитское большинство, противопоставляется шиитскому же Ирану. И т.д.

Участники пленарного заседания саммита «Россия – Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН)»
Участники пленарного заседания саммита «Россия – Ассоциация государств Юго-Восточной Азии

Четвертое. Госдеповское «глобальное демократическое обновление» — это эвфемизм «глобального демократического пробуждения», идеологемы Бжезинского из появившейся в 2004 году книги «Выбор: Глобальное господство или глобальное лидерство». Именно на нее в 2005—2009 годах упомянутые Кондолиза, Буш и Обама опирались, продвигая «глобальную демократическую революцию», она же — «арабская весна». И она же — «мировая демократическая революция»концепцию которой троцкисты IV Интернационала принесли с собой и уложили в идейный фундамент неоконсерватизма. Ничто не ново под луной, просто круговорот идей «в природе».

Пятое. Цели байденовского саммита для строительства «новой ООН», в которую допустят только лояльных, — борьба с авторитаризмом, коррупцией и за права человека — наглядно демонстрирует, по каким именно направлениям будет осуществляться эта экспансия, в фокусе которой находятся Россия и Китай. В этот контекст укладывается все происходящее ныне. В том числе и итоги недавних переговоров Байдена с китайским лидером Си Цзиньпином, и подготовка к переговорам Байдена с российским президентом Владимиром Путиным. И здесь очень важно обратить внимание на следующее. Сразу после китайско-американских переговоров оба участника подчеркнули, что в тайваньском вопросе американской стороной была подтверждена приверженность принципу одного Китая, а также отказ от поддержки независимости Тайваня. Но проходят сутки, и президент США заявляет нечто противоположное: «Мы очень четко донесли, что поддерживаем закон об отношениях с Тайванем — и только. Он независим и самостоятельно принимает решения». Закон, о котором говорит Байден, — американский внутренний акт, который не наделен никаким международно-правовым статусом. И, в конце концов, разве отказ от поддержки независимости не вступает в вопиющее противоречие с признанием такой «независимости»? Формальная разница, конечно, есть: первое зафиксировано целым рядом двусторонних документов; второе можно было бы расценить как «личное мнение», если бы оно не было мнением хозяина Белого дома. Понятно, что имеет место зондаж в форме откровенной провокации; кроме того, Байден совершает подрывную попытку воздействия на китайскую общественность с целью дискредитации своего партнера по переговорам. То есть откровенно подставляет Си Цзиньпина, одновременно пытаясь вывести его из себя и спровоцировать на ошибку. Но не только. За этой провокацией следует новая: сепаратистские власти провинциальной тайваньской автономии получают приглашение на тот самый декабрьский «саммит за демократию». Как минимум это означает, что позиция Вашингтона по территориальной целостности Китая подвергается эрозии и Байден берет курс на создание из Тайваня такого же анти-Китая, как и анти-России из бандеровской Украины.

Президент США Джо Байден
Президент США Джо Байден
Возмущению этим лицемерием, граничащим с откровенной политической проституцией, конечно же, нет предела. Но из этого эпизода следует извлечь уроки не только Пекину, но и Москве. Главный урок: любые заявления и обещания американской стороны являются пустым сотрясением воздуха, и верить им нельзя. Поэтому и договариваться не о чем, ибо договоренности, если они американской стороне невыгодны, исполняться не будут. Второй урок: готовясь к переговорам с Байденом, российская сторона должна постоянно иметь в виду угрозу такой вот «рокировки». И Москве, и Пекину нужно понимать, что подобные действия Вашингтона, помимо стремления поддержать высокий уровень конфронтации, преследуют и еще одну цель. Поссорить две столицы между собой с помощью поощрения взаимного недоверия. Эта опасность — куда серьезнее, чем зеркальная смена позиций США по Тайваню или, в недалеком будущем, по Украине, где аналогичный поворот, скорее всего, тоже неизбежен. И, возвращаясь к теме «выхолащивания» ООН, трудно не увидеть, что если Тайвань, как и приглашенные на саммит семь постсоветских республик, будет принят в новую организацию, то тем самым курс на окончательный отрыв первого от Китая, а вторых — от нашей страны получит существенное укрепление. И из двустороннего формата отношений выйдет в многосторонний.

Как быть? Помимо дальнейшего укрепления двусторонней координации, на наш взгляд, можно было бы рассмотреть вопрос о тройственной встрече в формате Си — Путин — Байден в Пекине, на полях предстоящей зимней пекинской Олимпиады. Это ни в коей мере не противоречит инициативе российского лидера о встрече пятерки Совета Безопасности ООН и, более того, может стать важным этапом ее подготовки в геополитическом интерьере, называемом иногда «треугольником Киссинджера». Но главное: тройственный формат (не хотелось бы употреблять термин «трехсторонний») позволит избежать американских провокаций, подобных тайваньской. И в нынешних условиях нарастающей турбулентности это не может не послужить укреплению того самого доверия, кризис которого сегодня служит источником очень многих мировых проблем.

Картина дня

наверх